Айрэ сидела в библиотеке уже не первый, и даже не третий час, но всё еще надеялась найти Ту Самую Книгу. Сказать по правде, Айрэ сегодня была  в библиотеке не впервые. Второй месяц минул с тех пор, как она постучала медным кольцом о массивную дубовую дверь одного из центральных зданий города. И с тех пор проводила там первые три ночи каждой недели, ища если не саму Книгу, то хоть какое-нибудь о ней упоминание. Почему только три? Не по своей вине. В четверг к смотрителю библиотеки наведывался начальник городской стражи – личность въедливая, дурно пахнущая перегаром и к тому же, что редкость нынче, довольно образованная. Вместе они чаевничали, обсуждали былые времена, в которые, как известно, и трава зеленей росла, и ни чадо народится – то богатырь будущий. И в очередной раз придя к обоюдному выводу, что, мол, богатыри, повывелись, а трава усохла, библиотекарь, покряхтывая, направлялся куда-то вглубь подсобных помещений, неизменно возвращаясь с бутылью темного стекла и невероятно внушительных размеров. На следующее утро он мучался головной болью, и книгохранилище стояло закрытым. В выходные же оправившийся за день мужичок караулил любовника своей женушки в одном из самых темных переулков – что делать, за освещение власти требуют просто горы золота, откуда их возьмешь? – но когда дожидался, с ним вдруг случались приступы совести. «А вдруг и не к ней вовсе ходил, в темноте домом ошибся. Или о политике поплеваться, душу отвести к старой знакомой заскочил –  тут я, старый ревнивый дурак, и ославлюсь на всю оставшуюся жизнь…». В том, что жутко боится здоровенного детину в тяжелых ботинках, он ни за что не признается даже себе.
Но все эти детали Айрэ волновали мало. Дядька Трэг, так назвался библиотекарь при знакомстве, был весьма неглуп и крайне не любил неприятности. Он пускал её в пыльное нутро книгохранилища, честно выдавал нужные книги и почти не подглядывал. Совсем не подглядывать он, по своей натуре, не мог, но после одного случайно инцидента очень старался.
Как раз вчера, сидя в уютном маленьком кресле с кружкой крепкого чая в руке, он привычно наблюдал за посетительницей – а ну как страницу вырвет, да в сортире попользует, кто ж её, странную, знает – он задремал. Разбудил смотрителя сдавленный не то хрип, не то рык. Открыв глаза, мужик имел счастье наблюдать в паре метров от себя волка. Обычного, лесного, ничем не примечательного. Волка! В библиотеке! Бочком протиснувшись между высоченной полкой и стеной, Трэг припустил за дубинкой с мелкими острыми шипами-зубьями, прикупленную давненько и про запас, шпану вороватую, коли что, отваживать. По возвращении, однако, библиотекарь нашел только хмурую девушку, задумчиво нависшую над толстой книгой. «Мало ли чего со сна-то почудится…» - постарался убедить себе смотритель, неловко пряча дубинку за спину.
Так или иначе, а выгнать Айрэ не выгнал, да и на следующий день впустил. Разболтает, конечно, в четверг, за принятием внутрь содержимого большой бутылки главному стражу, а уж тот-то, небось, смекнет, кто здесь сиживал целых два месяца. Но она тогда будет далеко.
Айрэ резко встала со скамьи и, оставив раскрытую на середине книгу на столе, гулко прошагала между старыми стеллажами. Смотритель проводил её равнодушным взглядом. Дверь хлопнула. Той Самой Книги не было в хранилище. В этом городе больше нечего делать.

Здесь, в центре, на фонари не поскупились. Тяжелые лампы мерно покачивались в такт холодным порывам предутреннего ветра, тени на стенах и мостовой отплясывали разудалую джигу, железные кольца фонарных цепей недовольно перескрипывались между собой. Щегольские сапожки, подбитые маленькими подковками по предпоследней моде, бесцеремонно вклинивались в ночную идиллию звонким цокотом.
Сказать, что этот цокот раздражал хозяйку сапожек, значило бы промолчать. Осторожность лишней не бывает – с детства знала она – лишний шум к добру не приводит. Но… расстаться с обувкой было выше ее сил. Мамин подарок. Как она сейчас там, ее старушка, что каждое утро ждет возвращения дочери и все не может дождаться. Пока не может. Скоро, скоро Айрэ найдет нужную книгу. Чутье подсказывало, что теперь она на верном пути, чутье поторапливало, гнало в дорогу.
Становилось промозгло. Зябко кутаясь в темно-серый аккуратно залатанный в двух местах плащ, девушка свернула с широкой улицы, прошла пару десятков шагов и остановилась у двери одного из домов, отыскивая в складках одежды мешочек с ключами. Вскоре поиски увенчались успехом, дверь неслышно открылась внутрь, приглашая в темноту еще более кромешную, чем снаружи. В доме было тепло, терпко пахло застарелой плесенью и сушеными яблоками. За стеной раздавался свистящий храп. Темнота сказала «Мяу!», что-то мягкое толкнулось в ноги, а затем тихо запрыгало вверх по лестнице. Айрэ последовала за хозяйской кошкой. Ее комната находилась под самой крышей. Владелице дома было бы невыгодно сдавать такому постояльцу помещение попристойнее. Большую часть времени Айрэ проводила за грязной или нудной работой по дому и во дворе, зато в остальное располагала сытным и вкусным обедом да той самой комнатушкой. Незамысловатая обстановка из кровати, табурета и стола полностью устраивала девушку. Имеющиеся деньги она предпочитала не тратить – настанут еще дни, когда придется сказать себе спасибо за эту бережливость. Скоро, должно быть, настанут эти дни!
Не раздеваясь, Айрэ повалилась на кровать и, блаженно потянувшись, заснула. Через несколько часов после восхода она уже собирала  немногочисленные вещи.